Утро начинается не с кофе. Утро начинается с сарделек с горчицей и фруктов в стаканчике.

После завтрака в расписании стоит презентация постеров. И, как и всегда, это минутные выступления участников, которые представляют собой почти что угодно: от заученной по бумажке речи до полноценного стендапа, начинающегося со слов “Любите курочку?”, а потом оказывается, что это про интернет. И вот, молодые учёные друг за другом на протяжении часа пытаются “продать” аудитории свои постеры. Снова огромное количество презентаций собрано на бедном компьютере бедного Александра. Снова проблемы со звуком. Снова всё как всегда. Люблю это постоянство. Возможно, имя Итис в этот раз действительно оправдывает себя.

В этом году появилось нововведение — постеры оцениваются лайками (палец вверх) и сердечками. И это (внимание!) наклейки! Лайки можно клеить только на постер чужой секции (которых всего 5 — наклейки, кстати, есть и с логотипом каждой секции), а вот сердечки — куда угодно. Хоть себе. Такой вот интерактив.

Я решил сходить на улицу подышать свежим воздухом. И не успел я сделать шаг за пределы крутящейся автоматической двери, как меня сразу же сдуло. Ветерок тут действительно знатный. Зато очень красивые облака. Но даже они не спасают. Бедные строители…

Строгий охранник опрашивает аспирантов:

А зачем вам нож?
Ну мы просто в лабе живём…

В общем, всё серьёзно.

Вернувшись, я встретил одного из организаторов (не скажу кого), который(ая) рассказал(а) мне, что у Гельфанда оказывается был галстук! Просто его не видно за бородой! Это был галстук-бабочка. На этом истории не закончились.

У нас вчера половина народа узнала где местный кабак. Надо было всё-таки пойти спать... Я думал(а), что я туда дойду, выпью кружку пива и вернусь обратно. Ага, сейчас! Когда там 25 человек.. В 2 ночи мы ещё были там. В 2:30 нас выгнали. В 6:30 меня разбудили.

Выглядит он(она), кстати, на удивление свежим(ей). Носится, фотографирует.

Из телефонного разговора проходящей мимо девушки я случайно услышал, что на входе, оказывается, отбирают алкоголь. История с баром стала чуть более понятной.

Друзья, пойдите проверьте нет ли у вас проблем с нашей бухгалтерией!

Так, коллекторов вроде нет. Подхожу.

Антощенко, от вас ничего не надо.

Остановив трясущиеся руки и смахнув со лба пот, я пошёл слушать постерную сессию. Прихожу — все едят пирожки. Но это, тем не менее, не останавливает никого с энтузиазмом рассказывать о своих исследованиях.

В читальном зале совсем не тихо. Я пытаюсь заниматься стелс-журналистикой, но у меня не получается вырвать даже одной фразы из контекста.

Кластеры... метрика... если делать это по Пуассону... много сенсоров... у него здесь сложная интерференция... в нём проводится вызов и сегментация…

Встречаю знакомую.

- Выспалась?
- Почти доделала презентацию, которую мне сегодня показывать.

ИТиС всё тот же — думаю я в очередной раз.

Юля собирает всех для фото (идите, говорит, будите своих товарищей), но люди настойчиво продолжают пояснять смысл своих постеров. После нескольких смен объективов и вспышек, нас наконец отпустили. Тихий читальный зал вновь заполонил гул участников, сквозь который прорывался только тоненький голосок ребёнка. Сессия продолжается.

Через десять минут собираемся у выхода. Идём играть в волейбол.

Я иду слушать какой классный институт этот ИППИ на круглый стол РНФ. Но здесь, думаю, вы и так всё знаете сами.

После обеда ко мне подошла Юля: “У нас был очень крутой волейбол. Напиши там в дневнике”.

У них был очень крутой волейбол.

Следующим пунктом программы стояли доклады по тематическим платформам. Иду в секцию “Науки о данных”. Лана Тимошенко рассказывает историю про слово “нет”. Сначала ты искренне думаешь, что это будет какой-то очередной лингвистический загон, но тут тебе говорят очень простые вещи:
Есть вопрос: “Вася приходил?” 
Нет

Это означает, что Вася не приходил. То есть у нас есть некий оператор (слово “нет”), который снимает вопрос и делает из него отрицание.

Вася не приходил?
Нет

И вот наша логика начинает ломаться. Потому что “нет” здесь снимает вопрос, но не делает отрицания. “Вася не приходил”. Более того, если мы ответим “да”, мы снова получим “Вася не приходил”.

Поэтому приходится заниматься сложной аналитикой, чтобы объяснить, что за “нет” мы используем в каждой отдельной ситуации. Разные это слова или одно? В общем, казалось бы, одно из самых простых на первый взгляд слов оказывается очень коварным.

Вы, кстати, не устали, дорогие читатели?

Здесь вы должны ответить нет!

Лингвистика — далеко не всё, о чём здесь сегодня расскажут. Будут и графы, и сети, и много других работ с данными. Но пойдём послушать тематическую платформу “телеком”.

Пока шёл на другую секцию, увидел ещё одну — нелегальную. И кто бы вы думали командует парадом? Правильно, многоуважаемый Михаил Сергеевич. Правда, уже без бабочки. Хотя, может быть, она всё ещё за бородой.

На “телекоме” рассказывают про коды. Кодируемые и однозначно декодируемые. Борются с шумами в каналах, исправляют ошибки и всячески двигают науку в светлое будущее. Если вам всё это интересно, попросите видеозаписи в ИППИ. Думаю, они с вами поделятся. А мне, стыжусь, тяжеловато. Хотя, конечно, понимаю, что у мальчика по имени Итис такие вещи не должны вызывать затруднений, но это, всё-таки, всего лишь личный дневник, так что не хочу усложнять его техническим языком. *Фух, оправдался*.

Между двухчасовыми сессиями — кофе-брейк, где можно на полчаса уйти от сложных слов к пирожкам. Но главное событие дня всё ещё впереди.

Пока шёл от столовой до жилого корпуса, 4 раза испытал дежавю. Всё-таки длинные коридоры с дверями — это сложно.

Мастер-класс по капоэйре начался с того, что преподаватель Оскар принёс огромный африканский барабан и провёл саунд-чек.
А это у вас библиотека, да?
Читальный зал.

Оскар ухмыльнулся и взялся за бубен. После достал штуку, похожую на лук — своеобразный струнный инструмент. Поверх тетивы надевается что-то вроде половинки пластиковой бутылки, за счёт чего “струна” резонирует. Оказалось, что этот парень — гитарист, поэтому к последнему инструменту неравнодушен.

Инструменты и музыка — это вообще самое главное в капоэйре.

На площадке появляется Соболевский в спортивном костюме. Включается музыка. И эти бразильские мотивы начинают просто напросто манипулировать людьми! Даже сидящие начинают двигаться в такт.

А пока вы представляете себе танцевальную сцену из мультфильма “Рио”, у нас на площадке всего пять человек. Но, кажется, постепенно людей становится больше.

Сегодня у нас будет такое погружение в Бразильскую культуру. В капоэйру. Сама погода шепчет. Я вот участвовал в “Голосе”, сезоне, который выйдет. И меня Нагиев спрашивал, почему меня так тянет к Капоэйре? А я отвечал, что просто ты сразу представляешь солнце, Бразилию. Нам этого всего не хватает…

Оскар расставляет всех по кругу (форма солнца) и рассказывает о том, что прежде всего капоэйра — это игра. Когда ребята собираются “подурачиться”, не нанося друг другу урона.

Начинается всё со знакомства с музыкой и инструментами. Оказывается, тот лук называется беримбау, а резонатор — кабаса из тыквы. Беримбау — основной инструмент, играющий на нём — диджей. Бубен называется пандейру.

Оскар и его помощники Нияз и Кирилл встают за инструменты и показывают, как они звучат. Тренер просит добавить хлопки.

Если вы почувствуете, что вас начнёт качать, не сдерживайте себя.

Через пять минут все уже поют на португальском незамысловатые фразы из известных песен. Оскар действительно очень хорошо поёт. Он солирует, остальные подпевают. Через десять минут присутствующие знали уже целых шесть песен. Энергетика, конечно, просто космическая.

Вообще все мы родом из Африки.

После такого действительно начинаешь верить.

То, что происходило дальше, я не возьмусь засовывать в словесную форму. Все разминались, отрабатывали основные движения, пели, танцевали, учились двигаться в парах, учили удары, выходили играть в круг, очень уставали, но после всё равно продолжали. Это действительно была чистая страсть, самовыражение и солнце внутри.

Но лучшую шутку от тренера я всё-таки транслирую, потому что она не только про капоэйру, но немного и про ИТиС: “А мы же не секта, хозяин?”